Как рассказала Людмила Cкатова, этот небольшой сквер на берегу Ловати, в том, месте, где она делает свой еще один естественный поворот, появился в Великих Луках к 850-летию древнего русского города. На улице Холмской, рядом с домом № 1, его разбили работники старейшего предприятия «Силовые машины - завод Реостат». Вместе со сквером там появились симпатичные фонари, уютные скамеечки, цветущие деревья, а в самом центре благоустроенного уголка - громадный серый валун...

Пройдет совсем немного времени, и на камне этом появится мемориальная доска с изображением Голгофского Креста и тернового венца, с надписью: «Сей сквер посвящается памяти убиенного в годы гонений Епископа Великолукского и Торопецкого Иоанна (Троянского). Расстрелян органами НКВД 4 сентября 1937 года». А это значит, что сквер не останется безымянным.

Священномученик Иоанн, епископ Великолукский и Торопецкий (в миру Иван Ефимович Троянский) - уроженец Воронежской губернии. Появился на свет 10 ноября 1862 года в семье священника, и для него, как и для многих представителей духовного сословия в Царской России, выбор земного пути был предначертан с колыбели. Он окончил Тамбовскую духовную семинарию, и 10 сентября 1884 года был рукоположен в священнический сан.

Уже в годы советской власти иерей Иоанн, овдовев, принял монашеский постриг и был хиротонисан в 1922 году в сан епископа епископами, примкнувшими к «обновленцам». Дело в том, что после революции верные пастыри и чада Церкви Христовой испытывали на себе не только гонения и богохульства от безбожной власти, но и внутрицерковный раскол, который усугубляли всевозможные «живоцерковники», «автокефалисты», «обновленцы». «Обновленчество» особо поддерживалось новыми хозяевами жизни с той лишь целью, чтобы ослабить Русскую Церковь и дискредитировать боголюбивых пастырей, в частности Патриарха Тихона, а также для того, чтобы внести смуту в умы пасомых. Так, Епископ Антонин (Грановский) выступал против почитания угодников Божиих, за исключением Святой Троицы и священных событий из жизни Христа и Богородицы, а церковный иконостас называл ненужной перегородкой. Кроме того, этот иерарх не признавал крещение младенцев и причащал верующих на католический лад, то есть, давая вкушать им Тело Господа в виде облатки и одновременно лишая Крови Христа и Святой Чаши, в нарушение евангельской заповеди. Таких ересиархов было в те годы немало, и все они вели к расшатыванию канонических устоев Православия. Но Церковь, ценою бесчисленных жертв, устояла.

Раскаялся в подпадение под ересь «обновленцев» и будущий новомученик Иоанн (Троянский). Уже в ноябре 1924 года он прервал с ними всякие отношения, а в начале 1925-го принес покаяние, и, как ставленник епископов старого поставления, был принят в лоно Русской Православной - «Тихоновской» (как ее еще тогда называли) Церкви в существующем сане. Вскоре он был назначен Епископом Акмолинским и Петропавловским, викарием Омской епархии. Власти не простили Владыке Иоанну его решительного поступка, потребовавшего от него такой чреватой по тем временам смелости, как разрыв с «обновленчеством». Поэтому его арестовали и приговорили к нескольким годам ссылки.

В 1930-м он, после освобождения, уже епископ Бугурусланский, в марте 1932 - епископ Рыбинский, правда, в управление викарством не вступил. И, наконец, в 1935 году Владыка Иоанн назначается епископом Великолукским и Торопецким. Местом прописки он избрал Торопец, объясняя свое желание тем, что этот город превосходит окружной центр Великие Луки обилием храмов. К тому времени появились у Владыки и усердные помощники - вернувшиеся из лагерей священники Всеволод Меньшиков, Александр Ратьковский, Михаил Рюриков. Они также вступили в духовную брань с обновленческим расколом, в результате четыре прихода, как блудные сыновья, преклонили свои главы под юрисдикцию Русской Православной Церкви.

Дни же епископа Великолукского и Торопецкого Иоанна проходили в богослужениях и проповедях, в которых в эпоху гонений и государственных нестроений верующие особенно нуждались. Проповедовал Владыка и во время личных встреч и бесед, ибо слово пастыря - это меч духовный, которым поражаются враги Церкви Христовой, а богоотступники порой приходят к покаянию. Но недоброжелатели не бездействовали. Они писали доносы в НКВД против смелого епископа Иоанна. Ему ставили в вину его веру и любовь к Господу и Его Святым, почитание чудотворных икон, рассказы о чудесах, происходящих по молитвам угодников Божиих, «заманивание в церковь гостинцами» детей. К последнему обвинению послужила раздача в Вознесенском храме маленьким прихожанам конфет и пряников.

Таким образом, судьба духоносного пастыря была решена кардинально, и он, подобно многим русским епископам, оказался между молотом и наковальней большевистского правосудия. 23 июля 1937 года Епископ Иоанн был арестован районным отделом УНКВД по обвинению в антисоветской пропаганде и заключен в торопецкую тюрьму. Арестованному Владыке задали риторический вопрос: «Следствие располагает документами, что Вы у себя на дому исполняете религиозные обряды. Вы подтверждаете данные следствия?»

«Да, подтверждаю, - смиренно отвечал епископ Иоанн. - Я действительно допустил однажды по усопшему отслужить панихиду в своем доме. Кроме этого, я регулярно у себя в квартире проводил вечерние и утренние службы».

Неизвестно, каким образом было выбито у Владыки признание насчет вечерних и утренних служб в домашних условиях, ведь в Торопце и Великих Луках и в 1937-м еще было достаточно незакрытых храмов для совершения богослужений, и, тем не менее, он «признал» их регулярность в иной обстановке...

Интересовали следствие и взгляды Владыки на «обновленчество». На что он лишь заметил: «По каноническим правилам, обновленчество - это ересианство… оно борется за новшества в жизни духовенства; безусловно, Православная Церковь с обновленчеством борется. За последнее время по Великолукской епархии прибавилось четыре церкви Тихоновской ориентации».

Нелепым выглядит вопрос следователей о раздаче Владыкой сладких угощений «людям детского возраста». Объясняя причину, а точнее, мотивацию такого естественного порыва, епископ Иоанн подтверждал: «Я иногда раздавал детям конфеты, печение, находясь в церкви и на улице. В основе при этом у меня была жалость, как нищему каждый православный подает копеечку, так и детям, я считаю, нужно оказывать внимание и заботу».

Похоже, смысл сказанного Владыкой не дошел до сердец его гонителей, ведь, по сути, те, кто запрещал в постреволюционной России такой любимый раньше детьми праздник, как Рождество Христово - с украшенной елью и подарками под нею, вряд ли имел жалость даже к ним, ибо и дети, как мы знаем, иногда становились «врагами народа», подвергались аресту и расстрелу.

Припомнили епископу Великолукскому и Торопецкому и его пламенную проповедь о том, как апостол Павел, страдая за веру, не страшился ни пыток, ни казни. Из чего следовало, что и православным 30-х годов не следует изменять вере ради страха репрессий.

Решением тройки УНКВД Калининской области от 31 августа 1937 года епископ Иоанн (Троянский) был осужден по ст. 58-10 к высшей мере наказания - расстрелу. Приговор приведен к исполнению 4 сентября 1937 года, по некоторым данным, в городе Ржеве. Его место захоронения до сих пор неизвестно, и нам остается лишь предположить, что оно может находиться и в селе Медное Тверской области, где в 30-е годы располагались дачи НКВД. Туда обычно привозили трупы расстрелянных в Калинине и других городах Калининской области политических заключенных. Это были русские священники, монахи, дворяне, купцы, офицеры Императорской армии, крестьяне, представители интеллигенции, заподозренные в нелояльности к советской власти. Сейчас в селе Медное располагается мемориальный комплекс, посвященный жертвам политических репрессий. Но, думается, в первую очередь, и Владыка Иоанн, и иже с ними были жертвами христианского долга, жертвами многовековой духовной брани, которую ведут против Церкви Божией ее ненавистники.

Появление в Великих Луках сквера, посвященного памяти убиенного и оставшегося верным Христу до самой смерти Епископа Иоанна (Троянского), говорит о многом. И, прежде всего, о возвращении национальной памяти и того духа, при помощи которого подлинная историческая Россия сама себя узнает и спасет. Именно так прокомментировал предстоящее событие секретарь управления Великолукской епархии иеромонах Нил (Лосев). Время и дата освящения мемориального камня и мемориальной доски в сквере пока уточняется, но одно несомненно: сюда в год столетия начала подвига Новомучеников и Исповедников Российских великолукские пастыри и верующие придут Крестным ходом, чтобы помолиться и вспомнить те жестокие уроки, которые наша история никому и никогда не велит забывать, сообщает пресс-служба города.